Анализ стихотворения ахматовой уже безумие крылом

Dating > Анализ стихотворения ахматовой уже безумие крылом

Download links: → Анализ стихотворения ахматовой уже безумие крылом → Анализ стихотворения ахматовой уже безумие крылом

И поняла я, что ему Должна я уступить победу, Прислушиваясь к своему, Уже как бы чужому бреду. И монотонность отчаяния звучит, как мотив колыбельной: «Тихо льётся тихий Дон, Жёлтый месяц входит в дом. Видимо, это потому, что горе и страдания настолько велики, что преувеличивать их нет ни нужды, ни возможности.

В поэме Ахматовой нет гипербол. Её вынужденная немота была порождена не только непризнанием, но и страхом, который роднил Ахматову, интеллигентную женщину, поэта, с любой малограмотной раскулаченной крестьянкой. Поэма написана ясным простым языком с использованием большого арсенала художественных средств. В следующих частях поэмы развивается образ лирической героини -- матери, потерявшей своего сына. Ведь сюжет поэмы -- это, по сути, путь Матери вместе с Сыном Ахматовой хотелось бы -- вместо сына! Через десять лет начнется ужасная вторая мировая война. Трагедия лирической героини изображена реалистично -- это трагедия самой Ахматовой, и ее ужас -- страшнее ужаса Марии. В поэме есть и такие художественные средства, как аллегории, символы, олицетворения. Анна Ахматова вместе со своим народом прошла через страшное время «всеобщей немоты», когда муки переполняют, становятся невыносимыми, а кричать нельзя. Лирическая героиня Ахматовой благодарит Бога и жизнь за все, что с ней случилось: за тюремные очереди, в которых простояла семнадцать месяцев, за горе, за «окаменелое страданье» и распятие. Образ рассвета, описание темной горницы, сравнение ареста с выносом придают поэме историческую достоверность, уводят читателя в глубь истории: Буду я, как стрелецкие женки, Под кремлевскими башнями выть. В этой главе Ахматова пишет не только о своем горе, но и о горе Родины, о горе всех людей.

Становясь частицей обездоленного народа, Ахматова выражает своё и его горе так, как это делали безымянные авторы народных песен: «Уводили тебя на рассвете, За тобой, как на выносе, шла, В тёмной горнице плакали дети, У больницы свеча оплыла». Эта традиция берет свое начало из классической поэзии, из стихотворений Пушкина «Разговор книгопродавца с поэтом» и Некрасова «Поэт и гражданин» , определяющих гражданскую позицию этих поэтов и цену их творчества.

Ахматовой: анализ поэмы (4 вариант) - А он трижды арестовывался властями в страшные годы репрессий.

Массовые репрессии в стране, трагедийные события личной жизни неоднократные аресты и ссылки сына и мужа вызвали к жизни поэму «Реквием» 1935-1940. Пять лет с перерывами работала Ахматова над этим произведением. Создавалась поэма в нечеловеческих условиях. Широкому читателю этот текст стал известен только в 1987 году, когда почти одновременно был опубликован в журналах «Октябрь» и «Нева». Тогда же «Кругозор» предложил слушателям запись голоса Ахматовой, читающей стихи из «Реквиема». Поэма сложилась из отдельных стихотворений, созданных в основном в предвоенный период. Окончательно эти стихи были скомпонованы в единое произведение лишь осенью 1962 года, когда оно было впервые написано на бумаге. При знакомстве с поэмой и ее структурными частями поражает чересполосица дат: «Вместо предисловия» датировано 1957 годом, эпиграф «Нет, и не под чуждым небосводом... » — 1961-м, «Посвящение» — 1940-м, «Вступление» — 1935-м и т. Известно также, что вариант «Эпилога» был продиктован автором ее подруге Л. Большинцовой в 1964 году. Следовательно; даты эти — своеобразные знаки того, что к этому творению Ахматова обращалась постоянно на протяжении тридцати последних лет жизни. Важно уметь отвлечься от этих цифр и воспринимать «Реквием» как целостное произведение, рожденное трагедийным временем. Слово «Реквием» переводится как «заупокойная месса», католическое богослужение по умершёму. Одновременно это — обозначение траурного музыкального произведения. Абелюк сопоставила латинский текст заупокойной мессы с поэмой и нашла ряд параллелей, что свидетельствует о глубоком воздействии текста мессы на Ахматову. Есть переклички поэмы и с текстом молитвы, обращенной к скорбящей матери, — Stabat Mater. Это позволяет нам сделать выводы о том, что произведение Ахматовой можно рассматривать в общем контексте мировой культуры и что поэма эта имеет ярко выраженное музыкальное начало. Однако в первую очередь поэма основывается на реалиях самой жизни. Эпиграф к поэме взят из стихотворения самой Ахматовой «Так не зря мы вместе бедовали... », впервые опубликованного в «Знамени» 1987. С самого начала автор подчеркивает, что поэма затрагивает не только ее несчастья как матери, но касается общенародного горя. Этот сплав личного и общего выделен в афористических строчках эпиграфа: Я была тогда с моим народом, Там, где мой народ, к несчастью, был. Лаконичное «Вместо предисловия» написано прозой: и содержание, и непривычная форма этого текста приковывают к себе особое внимание. Рассказ о семнадцати месяцах, проведенных в очередях возле тюрьмы, как бы конкретизирует эпиграф. Поэт клянется, что сможет написать о пережитом, и сам текст «Реквиема» служит этому подтверждением. Значит, поэма — овеществленная клятва, реализация высочайшей миссии, взятой на себя художником. «Посвящение» содержит ряд конкретных картин общенародного несчастья «осатанелых лет». Но эта конкретность поразительно соединена с высоким обобщением. «Вступление» обнажает правду на грани фантастики. И очень естественно здесь возникают гротескныеобразы: «... Строфа «Уводили тебя на рассвете... » строится как народный плач. Это причитание матери по уводимому в тюрьму сыну, которое неожиданно объединяется с крестьянским плачем по покойнику представление о нем возникает благодаря соответствующей лексике: «темная горница», «плакали дети», «божница», «свеча оплыла», «холод иконки». Наконец, это услышанные из глубины веков крики и стоны стрелецких жен. Но все эти голоса сливаются в один общий вой, невыносимый в своем трагизме. В следующей части произведения, датированной 1939 годом, получает свое выражение склонность Ахматовой к космическим образам. Изображенное на земле обозревается глазами «желтого месяца». Но теперь лирический гоголевский образ «желтый месяц входит в дом» неожиданно сопрягается с трагедийной земной реальностью: Эта женщина больна, Эта женщина одна, Муж в могиле, сын в тюрьме... Контраст этот бросает в дрожь, несмотря на то что он приглушается интонацией песни, напоминающей скорбную песню, казачки в «Тихом Доне». Ахматова пробует увидеть страдания других людей со стороны, но от этого они не менее трагедийны. Выражением всеобщего горя становится страшная ночь. Героиня поэмы пробует взглянуть на себя со стороны и с ужасом замечает себя, былую «веселую грешницу», в толпе под Крестами, где столько «неповинных жизней кончается... Стих обрывается на полуслове, на многоточии. В следующем отрывке 1939 отчаяние матери, кажется, достигает высшей точки: Семнадцать месяцев кричу, Зову тебя домой, Кидалась в ноги палачу, Ты сын и ужас мой. Все перепуталось в ее сознании; ей слышится «звон кадильный», видятся «пышные цветы» и «следы куда-то в никуда». И светящая звезда становится роковой и «скорой гибелью грозит». Строфа «Легкие летят недели... » датирована тем же 1939 годом. Героиня пребывает в каком-то оцепенении. Все ее мысли о сыне, общее у них сейчас — белые ночи, которые глядят в тюрьму, но приносят не свет и радость, а говорят о кресте и смерти. И в этом состоянии оцепенения на героиню обрушивается очередной удар — приговор сыну. Эта часть «Реквиема» так и называется — «Приговор». И упало каменное слово На мою, еще живую грудь. Женщина находится на грани жизни и смерти и как бы в полубреду пытается все-таки найти выход: Надо память до конца убить, Надо, чтоб душа окаменела, Надо снова научиться жить. Но у героини нет сил жить в «опустелом доме», и она зовет смерть: Ты все равно придешь — зачем же не теперь? Я жду тебя — мне очень трудно. Так начинается следующая часть — «К смерти». Героиня готова принять любую смерть: отравленный снаряд, гирьку бандита, тифозный чад и даже увидеть «верх шапки голубой» — самое страшное в то время. Но смерть не приходит — приходит безумие «Уже безумие крылом» — первая строка новой части. Само страдание становится окаменелым. Все происходящее в жизни и в сердце сводит с ума. И теперь смерть обретает свою новую форму — душевной болезни: Уже безумие крылом Души накрыло половину. На смену разуму приходит его затмение, былая стойкость сменяется слабостью, речь превращается в бред, память — в беспамятство, а богатство жизни — в предельную пустоту. И если мелькают еще призраки чего-то святого, то это смутные наплывы из прошлого. В стихотворении «Распятие» автор оперирует высокими общечеловеческими символами Матери, Магдалины и Распятия Христа. Это логическое завершение мотива несения креста на Голгофу. Каменеет ныне уже и Сын, и оттого горе Матери беспредельно. Ранее звучавшие одинокие голоса теперь превращаются в хор, сопровождающий последние реплики Сына. Личность Христа по-особому волновала Ахматову и человеческой сутью своей, и судьбой. И вот теперь она соединяет историю Божьего Сына с судьбой собственного, и оттого частное и общее, личное и общечеловеческое вновь — в соответствии с темой эпиграфа и «Посвящения» — сливаются воедино. Эта тема продолжена и завершена в «Эпилоге», где героиня объявляет: И я молюсь не о себе одной, А обо всех, кто там стоял со мною... Стихи начинают теперь звучать как удары набатного колокола. Безгранично отчаяние матери, но она одерживает победу над палачами сына. Идут твердые, как железо, двустишия с мужскими рифмами, которые свидетельствуют о стойкости, непреклонности и победительной силе женщины-поэта. И потому она достойна монумента, этого воплощения памяти, несгибаемости и еще одного символа окаменения. Продолжая традиционную в русской поэзии тему памятника, Ахматова трактует ее очень ярко, мощно: А если когда-нибудь в этой стране Воздвигнуть задумают памятник мне, Согласье на это даю торжество... Но этот памятник должен стоять по желанию поэта не в милых ее сердцу местах, где она была счастлива, А здесь, где стояла я триста часов И где для меня не открыли засов. Затем, что и в смерти блаженной боюсь Забыть громыхание черных марусь. Забыть, как постылая хлюпала дверь И выла старуха, как раненый зверь. И пусть с неподвижных и бронзовых век, Как слезы, струится подтаявший снег. И голубь тюремный пусть гулит вдали, И тихо идут по Неве корабли. Этот памятник у стен тюрьмы — монумент не только поэту, но всем матерям и женам, всем жертвам произвола, самому Мужеству. Поэма Ахматовой отличается мощным эпическим размахом, раскрытием современности на широком всемирно-историческом фоне. Отсюда та внутренняя патетика, которая звучит в ее строках. Полифонизм, многоголосье и распевность позволяют воспринимать это произведение и как траурное музыкальное творение. Основанное на народных плачах, оно несет и глубокую лирическую интонацию, что делает поэму воистину уникальным художественным явлением. Только одно это произведение позволило бы Ахматовой войти в сонм классиков отечественной словесности. Вопросы и задания В чем заключается своеобразие творческой истории «Реквиема»? Что цементирует отдельные стихотворения, созданные в разные годы и входящие в поэму? Какой смысл имеют даты, стоящие под отдельными частями «Реквиема»? В чем проявляется музыкальность этого творения? Кузнецов в одном из своих выступлений в печати писал о присущей Ахматовой «гигантомании», что якобы нашло выражение в теме памятника самой себе. Что вы думаете по поводу этого высказывания? Какие контраргументы вы могли бы выставить? Какие мотивы проходят через строфы поэмы и как они переплетаются друг с другом? Каким вы представляете себе памятник Ахматовой, о котором говорится в заключительной части поэмы?